Машина любви / Love Machine (2016) драма, Россия

Фильм понравился потому, что искренний...

Хуета какая-то от сумасшедшего режиссера

Павел Руминов — энергичный человек, но все его эксперименты (за исключением драмы «Я буду рядом», получившей главный приз «Кинотавра 2012», и романтической комедии «Статус: Свободен») встречали чаще неприятие и критиков, и публики.

Похоже, ответом на непонимание взглядов режиссера стала новая работа Руминова — «Машина любви», снятая без бюджета и оглядки на прокатные перспективы. Казалось бы, чистый фан — режиссер ушел в отрыв и делал что хотел, — но за каждым нюансом и каждым монологом можно углядеть израненную душу непонятого творца и попытку достучаться до хейтеров, яростную атаку которых он изначально воспринимал как неизбежное…

Фильм начинается с пролога — хулиганской 4-минутной нарезки в духе «Грайндхауса» Квентина Тарантино и Роберта Родригеса, — демонстрирующей недюжинную насмотренность и оригинальный вкус автора, который, без сомнения, оценили бы создатели «Доказательства смерти» и «Планеты страха». Первая же сюжетная сцена сопровождается нарративом главного героя — артхаусного режиссера Паши Руминова (разумеется, в его собственном исполнении), — где проговариваются все аллюзии, которые только могут прийти в голову при дальнейшем просмотре, начиная с «Рокового влечения» Эдриана Лайна и заканчивая «Вечным сиянием чистого разума» Мишеля Гондри.

Главной аллюзией для большинства зрителей наверняка окажется «Любовь» Гаспара Ноэ, поскольку если не главной, то уж точно самой эффектной составляющей фильма стали гипероткровенные любовные сцены. И что интересно, именно работа француза помешала Павлу пройтись по каннской дорожке, представляя свою ленту. Руководство фестиваля откровенно заявило на этапе программного отбора — за порно у нас в этом году отвечает Ноэ…

Мы можем только гадать — хотел ли Руминов удивить публику своими откровениями и смелостью, не думая о тренде, или это неприятное совпадение, что носителем идеи был признан Ноэ…

История «Машины» достаточно простая: Павел встречался с девушкой по имени Наташа (Наталья Анисимова), их связывал замечательный секс, но не было духовной близости, и мужчина решил, что им надо расстаться. Вот только девушка настаивала на том, что они должны быть вместе, и не торопилась выезжать из его квартиры, хотя у ее возлюбленного уже появилась новая пассия Маша (Мария Лаврова).

Справедливости ради нужно сказать, что в «Машине любви» достаточно много эротических сцен. И они выходят за рамки допустимого даже для ограниченного кинопроката, притом что, например «Интим» Патриса Шеро или ту же «Любовь», пусть исключительно в пределах МКАД, но все-таки можно было увидеть на большом экране. И все же подобная натуралистичность — далеко не главное, что есть в ленте Руминова. В первую очередь это довольно смешная, трогательная и неглупая драмкомедия о чувстве, которое поэты неизменно рифмуют со словом «кровь».

Наташа в невероятно бесстрашном исполнении Натальи Анисимовой, может быть, и рада бы забыть Павла и жить дальше, но у нее не получается. И если сцена с покупкой бензопилы выглядит забавно, то появление девушки в квартире разлучницы с остатками звезды, нарисованной ею на лице за неделю до того, — вызывает щемящую жалость и прекрасно иллюстрирует то, что без возможности даже прикоснуться к предмету своего обожания жизнь Наташи практически остановилась.

Сам Руминов предстает в фильме во всей красе в самом прямом смысле слова, благо ему есть что предъявить. И этим он словно нарочно вызывает огонь на себя, прикрывая телом любимую женщину. И если в процессе просмотра возникает множество ассоциаций-воспоминаний по поводу управляющего человечеством либидо, эмоциональных привязок и так далее, все же ключевым в фильме видится эпической силы исповедальный монолог Павла, в котором он декларирует смысл существования индустрии. «Все снимают про это…». И тут дедушка Фрейд улыбается — да, он давно об этом твердил. Только Руминов приговаривает: все зависит от бюджета. Нет его — смотрите на тело и секс (какими бы кинообразами ни камуфлировали его мэтры) без спецэффектов. Впрочем, в этом и есть сила фильма.